В исследованиях, посвященных внешней политике и истории Российской империи начала XX столетия, значение проливов до сих пор оставалось недооценено, а также истолковывалось превратно; в настоящей работе подробно изучается политика России в отношении Босфора и Дарданелл в тот переломный исторический момент. О коренной смене в отношении России к данному региону возвестило назначение министром иностранных дел в конце 1910 года Сергея Дмитриевича Сазонова. После столетия разного рода двухсторонних соглашений с Константинополем, посвященных защите российских интересов, в Петербурге решили, что настало время прибегнуть к многостороннему подходу в решении данного вопроса; подобно большинству своих предшественников на посту, Сазонов считал, что, покуда Россия недостаточно сильна, чтобы самолично навязать Турции свою волю, ради сохранения status quo проливов ей следует объединить усилия с великими европейскими державами. Он руководил внешней политикой России и во время Первой мировой войны, предвидя судьбоносные англо-франко-русские дипломатические обсуждения касательно будущего данного региона. Так, одним из важнейших его достижений явилось заключение весной 1915 года трехстороннего соглашения, согласно которому после победы Антанты над Центральными державами Российская империя получала в свое безраздельное владение бывшие турецкие проливы. Однако после отставки Сазонова в июле 1916 года русской дипломатии уже не суждено было вернуться к реализации соглашения, поскольку вскоре царский режим рухнул.
Как будет показано далее, Россия проводила последовательную политику в отношении проливов вплоть до заключения в марте-апреле 1915 года вышеупомянутых соглашений. Вся деятельность Сазонова в предвоенное время и в первые месяцы войны была сосредоточена как раз вокруг поддержания status quo Черноморских проливов. Россия выступала против влияния прочих государств, помимо турецкого и своего собственного, на важнейший морской путь. В то же время она никогда не позволяла своим интересам в регионе вмешиваться в политику сдерживания и противостояния немецкой экспансии. До сих пор существовало превратное понимание сути такой политики в широком контексте российского государства и общества — и, пожалуй, наиболее весомым фактором здесь являлась недооценка реального значения трехстороннего соглашения о проливах.
Comments